Произнесенное мною впервые: МОН-ЭРЗЯ! - вызвало у меня целый шквал эмоций: я почувствовала небывалую гордость, значимость, было ощущение, что я "выросла" в своих же собственных глазах, появилась какая-то необыкновенная легкость, окрыленность, глаза словно иначе стали смотреть на мир, какой-то внутренний свет зажегся внутри. Это совершенно невероятные ощущения, ни с чем не сравнимые. Конечно, со временем они притупляются, но, когда огонек внутри начинает затухать, я повторяю вновь и вновь: МОН-ЭРЗЯ! Эти слова таят в себе сакральный смысл. Татьяна Ротанова
Кучозь: 30.12.09 18:56. Заголовок: Происхождение русского народа. Реальный взгляд.
РУССКИЙ НАРОД
Исторический словарь
Русские, нация, создавшая Российское государство. Состоит из трех родственных ветвей - великороссов, малороссов и белорусов, произошедших от древнерусской народности (IX-XIII вв.), сложившейся из восточнославянских племен. В IX в. в пределах территории нынешней Европейской России жили следующие восточнославянские племена: новгородские славяне - у озера Ильмень и по Волхову; кривичи - по Западной Двине и на верховьях Днепра; дреговичи - между Припятью и Березиной; радимичи - между Днепром и Сожью; северяне - по Днепру до Сулы; поляне - по Днепру от Припяти до Роси; древляне - по Припяти, Горыни, Случи и Тетереву; волыняне (бужане, дулебы) - по Западному Бугу; тиверцы и уличи - по нижнему течению Днепра и Днестра; вятичи - по Оке.
По мнению многих исследователей, наименование "русские" восходит к названию одного из славянских племен - родиев, россов, или руссов.
К н. XX в. русский народ насчитывал 88 млн. человек, включая великороссов, малороссов (украинцев, полещуков), русинов, или галичан (покутян, подолаков, бойков, гуцулов, горал), и белорусов. В общей численности населения Российского государства русский народ составлял 67%: в Европейской России (включая 10 губерний Царства Польского) - 80%, в Сибири - 80%, на Кавказе - 34%, в Средней Азии -9%, в 10 губерниях Царства Польского - ок. 7% населения. Каждая из ветвей русского народа имеет свои этнографические особенности, в силу которых она разделяется на ряд этнографических групп. Среди великороссов наиболее крупные, различающиеся по наречиям языка ("окающий" и "акающий") и особенностям в постройках, одежде, некоторых обрядах и т.п., - северные и южные великорусы.
Связующее звено между ними - средневеликорусская группа, занимающая центральный район - часть Волго-Окского междуречья (с Москвой) и Поволжья; она имеет в языке и культуре как северно-, так и южновеликорусские черты. Более мелкие этнографические группы великороссов - поморы (на берегу Белого моря), мещёра (в северной части Рязанской обл.), различные группы казаков и их потомков (на pp. Дон, Кубань, Урал, Терек, а также в Сибири); старообрядческие группы - "поляки" (на Алтае), "семейские" (в Забайкалье), "каменщики" (на р. Бухтарма в Казахстане); особые группы составляют великороссы на Крайнем Севере (по pp. Анадырь, Индигирка, Колыма), воспринявшие черты окружающих народов. Ряд этнографических групп существует и среди малороссов: центрально-восточная (юго-восточная), северная (полесы) и западная (юго-западная). Среди белорусов выделяются полешуки (полещуки) - жители полесья; наиболее своеобразны среди них пинчуки - население Пинского Полесья. Вплоть до 1917 ни один серьезный государственный деятель или ученый не рассматривал великороссов, малороссов и белорусов как отдельные народы. Разделение их в официальной статистике осуществлялось по чисто географическому, а не национальному признаку. Подобно Сибири и Уралу, Малороссия и Белоруссия составляли единую географию русского народа, целостный братский организм. Некоторые языковые и этнографические различия малороссов и белорусов объяснялись особенностями их исторического развития в условиях многовековой польско-литовской оккупации. Провозглашение русского народа малоросским и белорусским - результат подрывной работы австро-германских спецслужб (а позднее и вообще западных спецслужб) с целью расчленения и ослабления единого братского организма России. Взращенные иностранными спецслужбами, "самостийники" являются злейшими врагами Украины и Белоруссии, предателями русского народа. О. Платонов
Обычно первым упоминанием славян в письменных источниках считается текст “Естественной истории Гая Плиния Секунда Старшего (24-79 гг.). В нем говорится о некоем племени венедов, обитающем рядом с сарматами, скирами и хиррами:
“Некоторые передают, что она [Эрингия - мифический остров или полуостров, который комментаторы отождествляют с Висло-Одерским междуречьем] населена вплоть до реки Висулы сарматами, венедами, скирами и хиррами, что залив называется Килипен и остров в его устье Латрис, затем другой залив, Ланг, пограничный кимбрам”.
Впервые мысль о том, что в данном случае речь идет о славянах, высказал В. Суровецкий (1824). Сопоставив данные Плиния со сведениями Иордана (который, как мы убедимся чуть позже, прямо относит венедов к славянам) и названиями славян в финских и германских языках, он посчитал венедов Плиния древнейшим упоминанием именно славян. Никакой аргументации, кроме фонетической близости этнонимов, В. Суровецкий не предложил. Тем не менее, его точку зрения приняли столь авторитетные ученые, как П. Шафарик и Л. Нидерле, и вскоре она стала (без достаточных оснований, как случается довольно часто) весьма популярной в кругах славистов. Предлагались даже славянские этимологии этого этнонима. Чуть ли не единственным усомнившимся в тождестве венедов Плиния и древнейших славян был А. А. Шахматов. Видимо, он был прав.
Никаких серьезных оснований для отождествления славян и венедов “Естественная история” не дает. По мнению Ф.В. Шелова-Коведяева, с которым трудно не согласиться, венеды упомянуты Плинием в контексте архаичных, неясных и полусказочных представлений. Их окружают племена, существование которых в бассейне Вислы весьма сомнительно. Поэтому и само присутствие этнонима венеды в “Естественной истории” не может, судя по всему, рассматриваться в качестве бесспорного доказательства их реального обитания в Повисленье в середине I в. н.э. Ученый пишет:
“Характерно, что Пл[иний] поместил упоминание венедов в полусказочный контекст: он понимал, что венеды побережья Северного Океана - один из элементов древних легендарных представлений, а не живой, современной ему реальности. Прочных оснований для отождествления их со славянами текст Пл[иния] не дает”
Скорее всего, этот этноним обозначал у разных авторов в разное время разные народы. Античные писатели начала нашей эры (Цезарь, Страбон, Мела и др.) связывали его с кельтскими или германскими племенами.
В качестве примера можно привести цитату из так называемой “Германии” Тацита (конец 50-х годов I в. - ?)
“Я колеблюсь, причислить ли народы певкинов, венетов и феннов к германцам или сарматам. Впрочем, певкины, которых некоторые называют бастрарнами, в отношении речи, образа жизни, мест обитания и жилищ ведут себя как германцы. Все они живут в грязи, а знать в бездействии. Смешанными браками они обезображивают себя, почти как сарматы. Венеты многое усвоили из их нравов, ведь они обходят разбойничьими шайками все леса и горы между певкинами и феннами. Однако они скорее должны быть отнесены к германцам, поскольку и дома строят, и носят [большие] щиты, и имеют преимущество в тренированности и быстрое пехоты - это все отличает их от сарматов, живучих в повозке и на коне”.
Сведения Птолемея о локализации венедов ничуть не более реалистичны, чем сообщения Плиния или Тацита. К тому же все, что нам достоверно известно о ранних миграциях славян, связано с южным, а не северным направлением движения. Между тем, все упоминания, так или иначе связанные у Птолемея с венедами, касаются юго-восточной Прибалтики:
“Европейская Сарматия окружена с севера Сарматским океаном вдоль Венедского залива... И иными горами опоясана Сарматия, из которых называют... и Венедские горы... А занимают Сарматию очень большие народы - венеды вдоль всего Венедского залива... И меньшие народы населяют Сарматию: по реке Вистуле ниже венедов гитоны, затем финны, затем сулоны; ниже них фругудионы, затем аварины у истока реки Вистулы; ниже этих омбрионы, затем анартофракты, затем бургионы, затем арсиэты, затем сабоки, затем пиенгиты и биессы возле горы Карпата. Восточнее названных, снова ниже венедов, суть галинды и судины и ставаны вплоть до аланов... И снова побережье Океана вдоль венедского залива последовательно занимают вельты, выше них осии, затем еще севернее карбоны, восточнее которых кареоты и салы, за ними и гелоны, и гиппоподы, и маланхлены; за ними агафирсы, затем аорсы и пагириты; за ними савары и боруски вплоть до Рипейских гор”.
Рассуждения, позволяющие связать приведенные тексты, со славянами, весьма просты, а потому кажутся (во всяком случае, на первый взгляд) вполне убедительными:
1) Иордан прямо утверждал, что предками славян были венеты;
2) венеты, по упоминаниям Плиния, Тацита и птолемея, жили в Повисленье;
3) бассейн Вислы - центр славянских земель в историческую эпоху; именно здесь концентрировались древнейшие бесспорно славянские археологические памятники, сюда же “тянут” и языковые материалы;
4) следовательно, можно принимать за аксиому, что венеды античных источников - славяне.
Данные материальной культуры и языка, которые привлекаются для доказательства этого положения, связываются со славянами на основании тех же рассуждений, а потому не могут рассматриваться в качестве сколько-нибудь надежных аргументов: порочный круг в доказательстве здесь очевиден. Как бы то ни было, но об одном можно говорить с полной уверенностью: у авторов наиболее ранних источников, упоминавших венедов или венетов, этот этноним ассоциировался с северными окраинами классического мира.
По замечанию одного из крупнейших современных специалистов в области изучения славянского глоттогенеза (происхождения языка и его развития: от греч. glotta - язык+ genesis - происхождение) Г. А. Хабургаева,
“сопоставление археологического материала с историческими свидетельствами VI в. о славянах не дает оснований считать, будто распад праславянского единства имел следствием выделение трех племенных объединений, каждое из которых лежит в основе трех современных славянских групп - западной (“венеты”), южной (“склавены”) и восточной (“анты”), как это принято в славистике еще с прошлого столетия. Если признавать реальность всех трех наименований, встречающихся в сочинениях позднеантичных авторов, то необходимо учитывать, что они могут быть связаны лишь с отдельными славянскими группировками этого времени и попали на страницы сохранившихся сочинений в силу определенных исторических условий. Отчасти авторами VI в., а отчасти современным читателем эти наименования распространяются на ряд близких друг другу племенных объединений, которые впоследствии могли оказаться в составе славянских народов разных групп. Так, например, склавены византийских авторов - это население, вторгшееся на Балканы и, следовательно, принявшее участие в формировании южных славян; однако территория, отводимая склавенам Иорданом и Прокопием, и распространение на этой территории относительно однородной археологической культуры говорят о том, что племена того же культурно-этнографического облика (в действительности носившие разные названия, некоторые из которых, видимо, продолжали функционировать и в историческое время, но авторам VI в. не были известны) приняли участие в формировании восточных славян, и в формировании южных групп западных славян (где, кстати сказать, как и на Балканах, сохраняется этноним slovensky). В состав разных славянских группировок более позднего времени вошли и племена, нерасчлененно названные византийскими авторами второй половины VI в. антами, и видимо, племена, населявшие север Центральной Европы, недифференцированно (в силу этнографической и, вероятно, диалектной близости) именовавшиеся соседями именем венеты”.
В завершение этого краткого очерка проблематики, связанной с изучением упоминаний венедов и антов, следует, видимо, вспомнить довольно любопытный факт, обычно выпадающий из сферы внимания тех специалистов, которые склонны непосредственно отождествлять антов с предками восточных славян. На рубеже VI-VII вв. анты вступили в союз с Римской империей и подняли восстание против новых поработителей - аваров. В ответ аварский каган направил огромное войско для того чтобы уничтожить антов. Об этом походе, который состоялся в 602 г., почти ничего не известно. Однако с того времени какие бы то ни было упоминания антов исчезают со страниц источников. Создается впечатление, что аварский поход оказался вполне успешным.
Первые известия о славянах.
После ухода гуннских племен из степей, примыкавших к границе Небесной империи, в Восточной Монголии и Западной Манчьжурии сформировался союз кочевых племен, которые китайские летописи называли терминами сяньби или вей. Наиболее влиятельными в союзе были племена объединения жуань-жуаней и киданей. В VI в. жуань-жуани начали продвигаться по следам гуннских племен на запад. В середине VI в. они напали на Кавказскую Албанию, вторглись в пределы Азербайджана и Армении, а оттуда пошил на север. В европейских источниках их называют аварами.
К 50-м годам VI в. они вступили на земли Северного Причерноморья и Приазовья, которые в V-VI вв. уже были колонизированы славянами.
По мнению ряда исследователей, именно авары стали той силой, которая привела в движение славянские племена и вывела их на историческую арену. Начиная с середины VI в. славяне попадают в поле зрения западноевропейских хронистов и восточных (арабоязычных) авторов.
Первые бесспорные сообщения о славянах как о самостоятельной этнической группе содержит труд готского историка Иордана (первая половина VI в.). Он дважды упоминал славян:
1. “В этой Скифии первыми с запада пребывает народ гепидов, который окружен великими и славнейшими реками. Ведь по северу и по его области растекается Тисия (совр. Тиса) с юга же [его] отсекает сам великий Данувий, с востока - Флутавсий (Олт? Прут?), который, будучи стремительным и изобилующим водоворотами, неистовствуя, катится в воды Истра. В их [т.е. рек] окружении лежит Дакия, укрепленная [расположенными] наподобие венца крутыми Альпами. У их левой стороны, которая склоняется к северу, от истока реки Вистулы на огромных пространствах обитаем многочисленное племя венетов. Хотя теперь их названия меняются в зависимости от различных родов и обитания, преимущественно они все же называются славянами и антами. Славяне живут от города Новиетуна [традиционно отождествляется с г. Новиодуном, совр. Исакча, на правом берегу Дуная] и озера, которое называется Мурсианским [?], вплоть до Данастра и на севере до Висклы; болота и леса заменяют им города. Анты же, самые могущественные из них, там, где Понтийское море делает дугу, простираются от Данастра вплоть до Данапра. Эти реки удалены друг от друга на много переходов”.
2. “После избиения херулов (германские племена, потерпевшие в 512 г., поражение от гепидов и лангобардов и ушедшие из Среднего Подунавья на свою историческую родину, в Ютландию) Херманарик также двинул войско на венетов, которые, хотя и достойные презрения из-за их [плохого] вооружения, но могучие численностью, сперва попробовали сопротивляться. Но ничего не значит множество негодных для войны, особенно когда с попущения Господня наступает многочисленное [хорошо] вооруженное войско. Они же, как мы сказали в начале нашего изложения или в каталоге народов, произойдя из одного корня, породили три народа, то есть венетов, антов и славян, которые, хотя теперь свирепствуют всюду, по грехам нашим, тогда, однако, все подчинились власти Херманарика”.
Согласно Иордану, к племенам венетов, названия которых менялись “в зависимости от различных родов и мест обитания”, относились народы, которых он именовал славянами и антами. Территорию славянского расселения историк ограничивал низовьями Дуная, Днестром и верховьями Вислы.
Приблизительно к этому же времени относятся и первые (пока еще легендарные) сведения об истории славян, попавшие на страницы древнерусских летописей:
“По мнозех же времянех [после “размещения языков”] сели суть словении по Дунаеви, где есть ныне Угорьска земля и Болгарьска. Ии от тех словен раидошася по земле и прозашася имены своими, где седше на котором месте. Яко пришедше седоша на реце имянем Марава, и прозвашася морава, а друзии чеси нарекошася. Аа се ти же словене: хорвате белии и серебь и хорутане. Волхом во нашедшем на словени ина дунайския, и седшем в них и нисилящем им, словене же оби прешедше седоша на Висле, и прозвашася ляхове, а от тех ляхов прозвашася поляне, ляхове друзии лутичи, ини мозовшане, ини поморяне.
Тако же и ти словене пришедше и седоша по Днепру и нарекошася поляне, а друзии древляне, зане седоша в лесех; а друзии седоша межю Припетью и Двиною и нарекошася дреговичи; инии седоша на Двине и нарекошася полочане, речки ради, яже втечеть в Двину, имянем Полота, от сея прозашася полочане. Словени же седоша около езера Илмеря, и прозвашася своим имянем, и сделаша град и нарекоша и Новъгород. А друзии седоша по Десне, и по Семи, по Суле и нарекошося север. И тако разидеся словеньский язык...” (курсив мой. - И.Д.)
Вместе с аварами славянские племена прошли по всему Балканскому полуострову. Они были преобладающим этническим элементом Греции на протяжении почти трех с половиной столетий, вплоть до первых десятилетий X в. Неизвестно, подчинялись славяне в этих походах аварам, или действовали по собственной инициативе. После того как в 795-796 гг. аварский каганат под ударами франков, во главе которых стоял король Карл (буквально через несколько лет после этого он получил прозвище Великого), славяне стали самостоятельным этносом, осознавшим свое положение в мире.
Важным показателем самосознания славян как этнического целого явилось формирование классического общеславянского языка. На его основе сложился литературный старославянский язык, единый для всех славянских народов. Это непосредственно связано с созданием в 60-х годах IX в. Кириллом и Мефодием славянской письменности. Вскоре вслед за переводами Священного Писания и богослужебных текстов появились первые собственно славянские литературные произведения. На этом выдающемся событии, по мнению известного немецкого слависта К. Менгеса, закончилась предыстория и ранняя история славян.
Приблизительно на рубеже IX-X вв. завершается позднеобщеславянский период. Именно в это время вся территория, населенная славянами, делится, как уже говорилось, на три главных диалектных ареала. Западные славяне, продвигаясь вслед за германскими племенами, завоевывали все новые пространства и достигли берегов рек Эльбы, Майна и Дуная. Южные славяне осели на Балканах. И только восточная группа осталась на территориях, занятых славянами еще на начальном этапе освоения европейских земель.
Восточные славяне.
До сих пор в исторической и лингвистической литературе широко распространено мнение об исходном единстве всего восточноевропейского славянства, о распространении всех восточных славян из единого центра, каковым признается Поднепровье. В соответствии с указанным представлением находится и господствующая в славянском языковедении концепция, согласно которой в древнейший период (до XIII в.) язык восточных славян был единым, без разделения на диалекты. Последние якобы возникли в эпоху раздробленности русских земель, когда разные княжества и области оказались разделены политическими, экономическими и культурными барьерами.
Между тем, еще в начале века высказывалась и иная точка зрения. Так, основываясь на изучении этнографии и диалектологии восточных славян, Д.К. Зеленин утверждал:
“южнорусское население (т.е. русское население Рязанской, Тамбовской, Воронежской, Тульской, Орловской и Калужской губернии)... отличается от северорусского (в Новгородской, Владимирской, Вятской, Вологодской и др. губерниях) значительно больше, чем от белорусов”.
Из этого он сделал вывод о существовании двух “русских народностей” и, следовательно, четырех восточнославянских народов:
“украинцы, белорусы, севернорусские (окающий диалект) и южноруссие (акающий диалект)”
Исторические корни такого этнического деления ученый видел в том, что восточные славяне в VII-VIII вв. распались на три “племени”:
“Восточная группа русских, фигурирующая в древнейших рукописях под названием вятичи, проникла на восток и заселила области по северному течению Дона; ей впоследствии принадлежала Тьмутаракань -третий после Киева и Новгорода значительный культурный центр Древней Руси. Северные русские распространились к северу; летописец называет их словенами (на оз. Ильмень возле Новгорода), кривичами (по верхнему течению Волги и Западной Двине и у истоков Днепра, т.е. в Смоленске, Витебске и Пкове) и полочанами (на Западной Двине, у Полоцка). Южные русские остались на древней территории, т.е., согласно терминологии летописи, поляне - на Днепре, около Киева, древляне - в Полесье, дулебы - на Буге, уличи и тиверцы - на Днестре, северяне - на Десне, Сейме и Суле, дреговичи - между Припятью и Двиной”.
Выводы о неоднородности восточных славян, основанные на этнографических наблюдениях и данных диалектологии, хорошо согласуются с результатами исследования языка берестяных грамот древнейшего периода, предпринятого в последние годы А.А. Зализняком. Он установил существование древнейшего новгородско-псковского диалекта, который в XI-XII вв. отличался от южнорусского не менее чем двумя десятками существенных признаков. В то же время этот диалект был сходен многими элементами с языками балтийских славян, а также сербско-словенской группы южных славян. Такие выводы имеют особое значение, поскольку в берестяных грамотах отразился живой разговорный язык, не сохранившийся в памятниках древнерусской книжности.
Подобные наблюдения подкрепляются анализом ономастики (антропонимии, микротопонимии и гидронимии), изучением археологических материалов, в том числе монетной топографии, указывающей на наличие в Восточной Европе X-XI вв. двух разных денежно-весовых систем - южной и северной, а также данными антропологии.
Так, в антропологическом строении восточного славянства раннего периода выделяются четыре основных типа. Они установлены при анализе костных останков, полученных из курганов и городских кладбищ Древней Руси, независимо от племенных ареалов, намечаемых археологией и летописью.
Для юго-западной части территории, заселенной восточными славянами, характерен мезокранный, относительно широколицый антропологический тип. Серии таких черепов найдены в курганах Волыни и южных регионов Прикарпатского Полесья, в древнерусских могильниках Прикарпатья и Молдовии, а также в некрополях Киева, Витичева и Родни. Их ближайшие аналоги выявляются среди краниологических материалов из средневековых славянских погребений Польши и Чехословакии. Происхождение этого антропологического типа славян пока не выяснено. В восточноевропейских материалах предшествующего времени каких-либо генетических корней его обнаружить пока не удалось. Частично это объясняется тем, что у многих племен Средней и Восточной Европы в I тыс. до н.э. и в I тыс. н.э. господствовал обряд кремации умерших, который не оставляет материалов для антропологов.
В днепровском левобережье и бассейне верхней Оки локализуется второй антропологический тип восточного славянства. Он характеризуется средним или узким лицом и долихо-субмезокранией. При сравнительном сопоставлении криниометрии славян днепровского лесостепного левобережья и населения II-IV вв., известного по черняховским могильникам, была обнаружена их явная близость. В свою очередь черняховское население, судя по антропологическим данным, в значительной степени восходит к скифскому. Таким образом, ранние славяне Среднего Поднепровья, принадлежавшие к рассматриваемому антропологическому типу, видимо, были в основном славянизированными потомками скифского (ираноязычного) населения тех же областей.
Труднее ответить на вопрос о происхождении долихо-мезокранного узко-среднелицего антропологического типа славян левобережной части Верхнего Поднепровья и верхней Оки. Не исключено, что распространение этого типа здесь было результатом расселения славян из Среднего Поднепровья. Особенности краниологических материалов Окского бассейна можно объяснить частичной ассимиляцией с финно-уграми. Однако не исключено, что рассматриваемый антропологический тип в этих областях восходит к глубокой древности. Расселившиеся здесь славяне смешались с местным населением и могли унаследовать их антропологическое строение.
На территории Белоруссии выявляется третий антропологический тип восточного славянства - долихокранный широколицый. Имеются все основания полагать, что этот тип в Верхнем Поднепровье и в бассейне Западной Двины - результат ассимиляции местных балтов славянами. Формирование же долихокранного широколицего антропологического типа в Восточной Европе восходит к весьма отдаленному периоду - культуре боевых топоров эпохи бронзы.
Четвертый антропологический тип восточного славянства характеризуется мезо- или суббрахикранией, низким или низко-средним, сравнительно узким лбом. Черепа, принадлежавшие этому типу, были найдены в курганах и могильниках Северо-Западной Руси. Суббрахикранный узколицый антропологический тип славян не связан с антропологическим строением прибалтийско-финского населения, жившего в Новгородско-Псковской земле в древности. Ближайшие аналогии черепам раннесредневековых славян Новгородской и Псковской земель обнаруживаются в северо-западной части общего славянского ареала - в землях балтийских славян. Это приводит к выводу о переселении предков новгородских словен и кривичей откуда-то из бассейнов Одры и Вислы.
Таким образом, становится ясно, что начальная история расселения славян в Восточной Европе была более сложной, нежели представлялось ранее. Северо-Западная Русь, сохранившая древние вечевые порядки на многие столетия, вобрала в себя не днепровский, а главным образом западнославянский контингент населения. Северу и Югу были присущи различавшиеся между собой традиции, а Древнерусское государство возникло в результате объединения в IX-X вв. двух систем славянства.
К сожалению, письменные источники далеко не всегда дают достаточный материал, чтобы можно было уточнить, о каком именно из указанных групп идет речь в каждом конкретном случае. В частности, это было, вероятно, связано с тем, что цивилизованные соседи не всегда могли отличить их друг от друга, а самих восточных славян гораздо больше занимало не то, что объединяло в этническом плане формировавшийся союзы племен, а локальные различия между собой.
АССИМИЛЯЦИЯ | Большой Энциклопедический словарь (БЭС)
(от лат. assimilatio) -..1) уподобление, слияние, усвоение...2) В этнографии - слияние одного народа с другим с утратой одним из них своего языка, культуры, национального самосознания. Различают естественную ассимиляцию, возникающую при контакте этнически разнородных групп населения, смешанных браках и т. п., и насильственную ассимиляцию, характерную для стран, где национальности неравноправны...3) В лингвистике - уподобление одного звука другому, предшествующему (прогрессивная ассимиляция: польск. sfora из swora) или следующему за ним (регрессивная ассимиляция: русское "свадьба" из "сватьба")...4) В биологии - то же, что анаболизм, в более узком смысле - усвоение питательных веществ живыми клетками (фотосинтез, корневая абсорбция и т. д.).
Кучозь: 13.04.10 19:33. Заголовок: Со школьной скамьи н..
О ЧЁМ МОЛЧАТ ИСТОРИКИ И ФИЛОЛОГИ. А.КОРНЕВА
Со школьной скамьи нам внушали, что историческая родина русских - Киевская Русь, откуда народ затем расселялся далеко на восток. Но если задуматься, то в условиях отсутствия современных путей и средств сообщения, по бездорожью, через болота и лесные дебри, никакие восточные славяне в пределы современной центральной России в масштабах этнического значения переселиться в эти места, вместе со своими многочисленными семьями, со скотом и домашней утварью, не могли чисто физически. Так что логичнее предположить, что русские здесь не пришельцы, а коренные жители.
Кучозь: 14.07.10 17:08. Заголовок: Статья понравилась. ..
Статья понравилась. Хотелось бы добавить, что процесс фальсификации истории должен быть мотивирован. Технически это возможно было только в 19 веке. Есле быть точнее, в конце 19 века. Отмена крепостного права, создание Русского географического общества с отделением этнографии (этнография инструмент колониальной политики) Милютинская реформа, война с Турцией звенья одной цепи - глобальный передел мира, начало которому положила Крымская война. Потребовалось колоссальные пиар-усилия( Ключевский, Платонов, Соловьев, архитектура а-ля русс, оперы, художники, писатели) для того, чтобы погнать поволжских финнов воевать за "братьев-славян". И слово придумали для солдата - Новобранец - солдат для новой брани.
Каргополье: красота и нищета русского севера ( Россия: Архангельск )
В Каргополье меня занесло попутным ветром по дороге в Архангельск, куда я направлялась в командировку. На интернете нашлось достаточно много привлекательной информации об этих местах: о каменных и деревянных старинных церквях и колокольнях, необычных для средней полосы России деревенских домах, реке Онеге и многочисленных озерах, и, конечно, о каргопольской игрушке. Оказалось, что проще всего в Каргополь попасть, выйдя из поезда Москва-Архангельск на станции Няндома, откуда до Каргополя километров 80 и, хоть и нечасто, ходит рейсовый автобус, а можно добраться и на такси или просто легковушке, присоединившись к 2-3 попутчикам. Гораздо сложнее устроиться в городе с приемлемым ночлегом и пропитанием. Гостиница «Каргополочка» -- одна, маленькая, большинство комнат без удобств, они «на этаже», горячая вода только утром и вечером. В гостинице ресторана нет, только тесная закусочная, собственно, ресторанов в городе нет вообще, есть опять же закусочные и кафе, но закрываются они как правило рано. Местное население слишком бедно да и не имеет привычки встречаться в публичных местах просто, чтобы посидеть-поболтать и что-нибудь вкусное съесть и выпить. Есть странное место под открытым небом возле реки, где в окошке продают пиво «в розлив» и, кажется, какую-то простую еду. Пиво нормальное, еду -- не пробовала. Для настоящих туристов с рюкзаками и палатками существует «Приют туриста», вполне соответствующий своему названию. При нем действует турбюро, в котором можно заказать тур для группы, в том числе по интернету или телефону, или присоединиться к запланированной группе, но можно и просто зайти посоветоваться по разным вопросам. Ко всем посетителям относятся доброжелательно, а советы даются разумные. Заказать номер в гостинице мне удалось случайно и тоже с помощью интернета. Сначала попался сайт местного турагентства с телефоном, по которому я позвонила и ответивший мне человек не только порекомендовал забронировать номер, но и вызвался сам это сделать, а также встретить меня на автостанции, чтобы обсудить мои планы и поспособствовать в их осуществлении за плату, о которой он меня тоже проинформировал. Я на его предложения по гостинице согласилась на всякий случай, но позже нашла телефон гостиницы на другом сайте, сделанном человеком, который сам объездил эти края в 2000 году и поделился разной полезной информацией совершенно бескорыстно. Дозвонившись до гостиницы, я уточнила условия и забронировала номер еще раз сама, но по приезде все равно пришлось все немного переиграть. И вот мой поезд останавливается с небольшим опозданием в Няндоме. На вокзальной площади действительно ждет автобус в Каргополь, но мне еще нужно купить билет в Архангельск, а очередь в кассу хоть и небольшая, но крайне медленная, намек на то, чтобы меня пропустили, а то уйдет автобус, особого сочувствия не вызывает. Слава богу, мне предлагают присоединиться две женщины, которые договорились с машиной и готовы подождать меня, зато немного сэкономить.
Дорога до Каргополя почти прямая, в приличном состоянии, поселков и деревень по пути почти нет, одни леса по сторонам, но какие-то мелковатые, невыразительные, спутницы и водитель в меру общительны, так что час с небольшим пути пролетает незаметно. Вот и мост через сильно обмелевшую Онегу, через которую открывается вид на город. Прежде всего в нем выделяется череда растянувшихся вдоль берега высоких белых церквей на фоне распластавшихся по земле и сливающихся с ней по цвету одно-двухэтажных деревянных домов. Есть в этом пейзаже ощущение простора и покоя, даже некоторой сонности. Бросила вещи в гостинице, она, слава богу, оказалась достаточно чистой и спокойной, поговорила минут 10-15 с молодым человеком, который все-таки мне забронировал номер. Неловко пооправдывалась, почему все сделала не так, как мы договорились по телефону и не известила об изменениях планов, он вроде не обиделся, пожаловался на плохой бизнес в этом году и на то, что чиновники-бюрократы не понимают его планов и не дают денег на строительство коттеджной деревни и еще чего-то суперклассного, а с местными бабульками невозможно договориться, чтобы они брали на постой туристов. А я отправилась в первый обход города, благо погода, пасмурная с утра, когда я приехала, разгулялась, стало пригревать солнышко, оживилась серая тональность пейзажа. К моему удивлению, еще (в двадцатых числах августа) не видно было признаков наступающей осени – трава и деревья зеленые.
Городок –совсем небольшой, десять с небольшим тысяч населения, но просторный, не тесный, улицы прямые, дома вдоль главных улиц двухэтажные, а чуть в сторону – одноэтажные, в основном деревянные, много огородов и садиков. Возраст и состояние домов разные, некоторые ушли в землю почти до окон первого этажа. Позже я обнаружила и новые особняки, тоже в основном деревянные, некоторые довольно красивые, не такие аляповатые, как те, что понастроили вокруг Москвы. Особое дело – церкви. Их восемь или девять, а было когда-то двадцать. Группами или в одиночку они стоят особняком от окружающих их кварталов на покрытых зеленой травой островках земли, хотя и не имеют оград и специальных площадок перед входом. Большинство закрыто, часть снаружи отреставрировано, другие в лесах, через которые невозможно разглядеть их знаменитые каменные узоры. В одном из соборов служат, а в трех выставлена разная экспозиция, с которой я познакомилась позже.
Онега в городе довольна широкая, но не судоходная, мелковатая, вода выглядит холодной, набережной на реке нет, есть остатки причала, на котором почему-то стоят столики, за ними народ пьет пиво, на мелководье и на берегу – много лодок, охотников порыбачить, видимо, хватает. Первое ощущение: гулять по городу по хорошей погоде приятно, даже есть что сфотографировать. Ну, а я сразу устремилась к местной автостанции, узнать, как добираться до деревень, где есть деревянные церкви и старинные дома, ради которых я сюда забралась. Выяснилось, что до большинства из них автобусы ходят крайне редко – один рано утром, кроме воскресенья и понедельника, а другой под вечер, но с возвратом. Поэтому, чтобы посмотреть побольше, приходится старательно планировать поездки и действовать оперативно, а отправляться в первую поездку нужно безотлагательно. Такой совет мне дали в турбюро, куда я тоже заглянула.
И вот я еду в деревню Лядины в тряском автобусе, у меня на них два часа, пока тот же автобус не проедет через деревню обратно на пути от Лекшмозера. Выхожу из автобуса у дальнего конца деревни, поднимаю глаза, и удивительное чувство тихой радости и безмятежности сходит на меня при виде чудного деревянного ансамбля.
Две деревянных церкви и колокольня серебрятся в лучах довольно низкого уже солнца, несколько могил вокруг, многие заброшены. Церкви очень разные. Покровская – большая, как хоромы, потяжелее и на вид попроще – стоит в лесах. Зато Богоявленская – изящная, легкая, с множеством небольших головок на тонких шейках – необыкновенно радостная, какая-то просветленная. И крыльцо у нее тоже необычное, круглое, крыша его накрывает как диковинный расписной изнутри веер. Вокруг церкви можно бесконечно ходить и любоваться, отрывать взгляд не хочется и, отправляясь через некоторое время в сторону деревни, я еще не раз оглядываюсь, чтобы увидеть ее серебристый силуэт.
Сама деревня, вытянувшаяся вдоль дороги, – это тоже готовый музей под открытым небом, столько здесь прекрасных и пока еще неплохо сохранившихся -- ведь построены на века -- северных домов-хором. Они не прячутся в садах, не теснятся друг с другом, а одиноко возвышаются, чем-то напоминая старинные корабли, скользящие по морской глади. Хотя дома почти все построены в северном стиле, они не кажутся однообразными, у каждого есть свое лицо и характер, и в целом остается впечатление ансамбля, а не случайного набора построек. Пройдя всю деревню из конца в конец и насмотревшись на дома и чтобы не торчать на остановке в ожидании автобуса, направляюсь в сторону от села по лугу со следами гулявших по нему днем коров. Куда-то вбок уходит дорога, вдали виден лесок, под ногами шуршит трава. Но стоило остановиться и воцарилась полная тишина: ветер перед закатом стих, у птиц пересменка, даже мухи и комары куда-то исчезли. Зачарованное место! Такой светлой тишины и покоя я и не припомню, да и где для нее место в нашей столичной суетной жизни!
На следующее утро, чуть свет, отправляюсь в село Ошевенское, где должно быть много интересного: деревянные церкви и каменный монастырь, много старых домов в самом селе и в соседних деревнях и какие-то чудеса с пропадающей рекой. Увы, теплый солнечный вечер накануне обернулся холодным, дождливым и ветреным утром да и всем днем, все серое, унылое. Но делать нечего, не сидеть же в гостинице! Случай встал на мою сторону и, по приезде в Ошевенское, в дальнем его конце под названием Погост, столкнул меня с зоологами из Петрозаводска, которые направлялись в тот день считать журавлей, слетающихся в эти места, чтобы отдохнуть и собраться в большие стаи для перелета в теплые края. Зоологи приехали только накануне и в этот день объезжали на газике окрестности, высматривая скопления птиц в бинокль, чтобы позже начать наблюдать за процессом и вести учет. Здесь они не в первый раз, знают, где высматривать птиц, где устраивать наблюдательные посты. На заднем сиденье их газика нашлось место и для меня, и я охотно согласилась присоединиться к их компании.
Занятие их выглядело странным для непосвященных. Разъезжая среди полей по сельским дорогам, они периодически смотрели в свои бинокли вдаль – на край неба и дальние края полей. Высмотрев там птиц или услышав их крики, они выбирались на какую-нибудь высокую точку и пытались сосчитать численность группы и даже оценить ее возрастной состав. Что и с какой точностью можно так сосчитать, представить трудно, тем более что там вдали все было в движении, одни прилетали – другие улетали.
Понаблюдать за ними -- зоологами и птицами -- часа два-три было очень занятно. Заодно удалось мельком посмотреть несколько деревень и деревянных церквей, до которых иначе было бы не добраться. Ничего выдающегося я не высмотрела, но для полноты картины тоже неплохо. Расставшись по возвращении в Ошевенское с пригревшими меня зоологами, отправляюсь в обзорную экскурсию по округе. Со всех сторон село окружено покосами и полями, в основном полузаброшенными, ведь ни климат, ни земли не дают шансов для прибыльного земледелия или животноводства в этих краях. Остается только удивляться недальновидности людей, которые вырубили здесь почти все леса, утратив их безвозвратно ради краткосрочных выгод от продажи древесины и нескольких тощих урожаев.
Сначала иду через мост в раскинувшуюся вдалеке высоко над рекой на другом берегу деревню Халуи, известную своими великолепными мощными жилыми домами, окруженными огородами и широкими полями, тоже по большей части заброшенными, как и огромные здания ферм и каких-то сельхозпостроек непонятного назначения. Грустное зрелище, особенно под серым небом и дождем. В самом Ошевенском, слившемся из трех деревень и вольно растянувшемся на пару километров вдоль берега реки, две симпатичных церкви, но ничего особенного, и во множестве прекрасные северные дома. Увы, из-за мрачной погоды не было особого смысла делать их фотографии: серое на сером.
На выезде из села стоят руины Александро-Ошевенского монастыря, основанного еще в 15 веке, но от деревянных построек того времени ничего не сохранилось. В плачевном состоянии и каменные корпуса 18-19 веков, последний раз их пытались подремонтировать лет 20 назад да так и бросили, не успев начать. А ведь это единственный монастырь в этих краях! Если бы не дождь, в хорошую погоду походить по его заросшему двору, посидеть в тени старых деревьев, наслаждаясь тишиной и уединением, наверное было бы так хорошо и немного грустно. Пока нет вечернего автобуса, отправляюсь пройтись по дороге в сторону Каргополя, чтобы приглядеться поближе к лесу, тянущемуся вдоль дороги. Он мелковат, непролазен и заболочен – не впечатляет! С удовольствием забираюсь в тряский старый автобус, который меня нагоняет. На сегодня впечатлений и ходьбы хватит, а завтра продолжим.
Солнечным утром следующего дня иду в местные музеи в Каргополе. Два из них разместились в церквях (заодно можно и саму церковь посмотреть), третий – в домике по соседству. Экспозиция небольшая, самое ценное давно забрали в Москву и Питер или в Архангельск, но своеобразная, выставлена смесь этнографических предметов – утварь, одежда -- и церковных, в основном, местные иконы с изображениями местных же святых. Самая интересная икона – «Страшный суд» в Христорождественском соборе, действительно, необычная, но требующая хорошей реставрации. Весь осмотр с променадом по берегу Онеги занимает не больше часа-полутора, а потом в путь в деревню Саунино. До нее ходу километра 4, сначала вдоль магистрального шоссе мимо полей и лугов, а потом вбок по опушке и наискосок по тропинке через лес мимо спрятавшегося среди сосен сельского кладбища на пригорке. Погода отличная – тепло, светит солнце, под ногами ковер костяники. И вот с пригорка между молодыми сосенками открывается вид на деревню, из-за которой выглядывает маковка церкви. Деревенские дома здесь менее интересные, или я уже их насмотрелась? Но церковь... Она, вместе с колокольней стоит необычно, отдельно от деревни через небольшую протоку, не на холме, а на плоской зеленой тарелке широкого луга. Ничто не мешает любоваться ее изяществом и красотой, серебром лемехов на маковках на фоне голубого неба. Мне повезло: вход на колокольню оказался открыт ради небольшой группы людей, приехавших в гости к кому-то из местных, заодно и меня пустили на пару минут. С верхней площадки можно увидеть церковный шатер и маковки совсем близко и в необычном ракурсе. Это здорово! Церковь замечательная – она проще, чем Богоявленская церковь в Лядинах, не такая кокетливая, зато необыкновенно стройная, возвышенная, как бы не от мира сего в своем одиночестве с единственной подругой – колокольней. Обойдя для порядка деревенские дома, возвращаюсь в город напрямик через огромный луг, пахнущий скошенной травой, и небольшой лесок – опять с костяникой -- и выхожу на дорогу почти у самого города. После такой прогулки на душе такой покой и радость. Что еще нужно в этом мире! Жаль, что такие мгновения так коротки.
Пока есть время и светит солнце еще раз прочесываю улицы Каргополя и делаю пару снимков приглянувшихся деревянных домов.
В последний день, дождливый и унылый, еду в Большую Шалгу, где стоят две церкви рядом – деревянная и каменная. Судя по старым фотографиям, они хорошо дополняли друг друга. От шоссе до церквей надо пройти через лес минут десять по плотно утоптанной грунтовой дороге. Деревни здесь нет, есть только кладбище, спрятавшееся вместе с церквями среди деревьев. Деревянная церковь – небольшая, шатровая, простой, но своеобразной формы, с одной главкой наверху и маленькой сбоку, скромная по декору -- разваливается, внутри, куда удалось проникнуть через боковую незакрытую дверь, разруха: лестница и полы совсем покосились, частью провалились, окна выбиты, стены держатся на честном слове, от небес на потолке – только воспоминания. Если не взяться за реставрацию в ближайшее время, то восстанавливать будет нечего, исчезнет еще один (который уже!) уникальный образец северного деревянного зодчества.
Каменная церковь – действующая, восстанавливается на деньги местных жертвователей, выглядит и снаружи и внутри чисто и опрятно, хотя и незамысловато. Такие можно найти во множестве в России, но деньги нашлись на нее, а не на деревянный уникум. Это не так ответственно, да и технологически ее восстанавливать проще, а эффект наверняка оценит больше народу. Такие нынче приоритеты!
После возвращения из Большой Шалги и просушки, есть пара часов на поход (подъехать туда не на чем) к озеру Лаче, из которого вытекает Онега. Дорога выходит из города, тянется между полей и лесов, петляет, идет то вверх, то вниз. Если бы не низкие серые тучи и непрерывный дождь, это могла бы быть приятнейшая прогулка. В другую погоду можно и лодочную прогулку совершить с заплывом в само озеро. Увы, это не мой случай. Изрядно промокнув, добираюсь до озера. На берег не выйдешь – от него отгораживают заросли тростника и кустарник по колено в воде и жидкой грязи. С небольшого пригорка через прореху между кустами удается увидеть широкий и далекий разлив воды на почти плоской равнине. Похожие озера я видела в штате Мичиган, в США, они мелкие, с пологим дном, наводящие уныние при мысли о том, сколько надо пройти, чтобы поплыть.
Вот и все. Прощай Каргополье! Вечером на поезд и в Архангельск к нормальной деловой жизни. Так что поезжайте в Каргополье, не откладывайте на будущее. Места это удивительные по красоте и умиротворяющему настроению, хотя и с оттенком легкой грусти. Ехать лучше небольшой дружеской группой или даже в одиночку, чтобы никто посторонний не мешал. Не рассчитывайте на особый комфорт. А кто за ним сюда поедет!? Будьте терпимы к мелким неудобствам. Это мелочи!
Несколько практических замечаний.
Лучшее время -- июль и до середины августа, это очевидно. Хорошо иметь свою машину для поездок, тогда можно будет за то же время –3-4 дня -- больше посмотреть без особой спешки, но трудно добираться на машине из других регионов. Гостиницу стоит заказать заранее. Чтобы найти турагентство, которое может организовать поездку, или просто найти разную информацию по Каргополью, нужно в интернете в любом русском поисковике набрать это слово. Поэтому нет смысла давать 1-2 ссылки.
Очень рекомендую прочитать заранее или хотя бы на месте книгу Г.П. Гунна «Каргополье-Онега» из серии «Дороги к прекрасному». В Каргополе ее еще можно купить. И о каргопольской игрушке. Конечно, ее можно купить во многих магазинах, но гораздо интереснее зайти в артель на Архангельской улице и Вам охотно и старательно при Вас раскрасят любую на заказ. Мне только здесь удалось получить чудного раскоряку полкана.
"Случай встал на мою сторону и, по приезде в Ошевенское, в дальнем его конце под названием Погост, столкнул меня с зоологами из Петрозаводска, которые направлялись в тот день считать журавлей, слетающихся в эти места, чтобы отдохнуть и собраться в большие стаи для перелета в теплые края."
Вот и объяснение названия Каргополь = Карго+ пе - Журавлиная сторона Ошевенское = Ошонь ве??
Обычно первым упоминанием славян в письменных источниках считается текст “Естественной истории Гая Плиния Секунда Старшего (24-79 гг.). В нем говорится о некоем племени венедов, обитающем рядом с сарматами, скирами и хиррами:
“Некоторые передают, что она [Эрингия - мифический остров или полуостров, который комментаторы отождествляют с Висло-Одерским междуречьем] населена вплоть до реки Висулы сарматами, венедами, скирами и хиррами, что залив называется Килипен и остров в его устье Латрис, затем другой залив, Ланг, пограничный кимбрам”.
Кучозь: 16.01.11 21:14. Заголовок: Случайно заглянул на..
Случайно заглянул на ваш форум. Молодцы, что поднимаете такие вопросы.
Есть версия, что сами термины "нация" и "национализм" придумали и ввели в обращение масоны, и первоначально они не предполагали никакой этничности. Просто собрали бургундцев, провансальцев и т.п. - и объявили "франкскими" - французами. Так же и у нас: собрали псковичей, чудь, весь, мокшу, вятичей, кривичей и т.п. - и объявили "русскими". То есть, масоны сделали ограду для овец, чтобы было удобнее их пасти. "Теперь вы будете русскими патриотами, станете любить Родину-Россию и ради неё отдавать жизнь на войне".
"Русский народ" по сути дела ничем не отличается от выдуманного "советского народа". Просто масоны придумали его раньше, в 18-м веке и средств в раскрутку этого фантома было вложено больше.
Страна Эрзянь Мастор старательно и пунктуально уничтожалась веками: сначала физически, сжигаемая и разоряемая гуннской ордой, а затем тщательно стиралась из памяти народа. Народа, исконно заселявшего бассейн великой реки РА, народа по имени РАСЬКЕ, чья память так быстро угасла, что сегодня он не помнит даже своего истинного имени и называет себя угасающим, иссякшим – русским – руз. «РА - одно из основополагающих сакральных слов в эрзянском праязыке, означает высшую точку, зенит, момент роста, высшего развития, легло в основу целого ряда фундаментальных слов современных эрзянского и русского языков, таких как: РОД = РОД, РОСТИ = РАСТИ, РАСЬКЕ = НАРОД. Главная водная артерия Руси в эрзянском языке носила имя Рав. РА - корень имени Русь» (Читай статью «Эрзянские керемети не просто стереть с лица земли», написанную в соавторстве Аношонь Тумай, Сергу Терюшань, Вирява). РУ – соответственно означает упадок, закат.
Кучозь: 18.01.11 00:35. Заголовок: Страна Эрзянь Мастор..
цитата:
Страна Эрзянь Мастор старательно и пунктуально уничтожалась веками: сначала физически, сжигаемая и разоряемая гуннской ордой, а затем тщательно стиралась из памяти народа.
Этот процесс и сейчас продолжается, и более изощренными способами. А кто стоит за проектами нового "русского неоязычества" - чтобы увести сотни тысяч молодых людей в сторону. Создаются мифы, что современный русский язык существовал тысячи лет (хотя всё то, что было написано до Ломоносова - без переводчика не прочитать). И ведь зомбированной молодёжи практически невозможно объяснить, что надо не "воссоздавать" утраченные обряды (очевидно, под присмотром заинтересованных кураторов?), а возвращаться к тому, исконному, пережившему века и лихолетья, что сохранил эрзя народ.
И как объяснить зомбированной псевдорусскими псевдопатриотическими идеями молодёжи, что имена "русских Богов" - скорее эрзянского происхождения...
Слова синонимы, Бог= Паз, Папа= Теитя, тятя (Создатель), Папа = половой член. Далее: Пазха= ПАЗКИ (Дорога бога, половой акт). Буква "П" обозначает "конец", "АЗ"-начало. Аз есьм Бог! Это уже женщина. Богиня = пАЗ АВА (Ава= женщина, мать).
Надеюсь становится понятно, что Боги превращаются в реальных людей....
ЭРЗЯНСКАЯ НАРОДНАЯ ВЕРА. В ПОИСКАХ ИСТИНЫ.
Три основы эрзянской национальной веры:
1) Почитание жизнетворящего начала природы 2) Почитание истоков, памяти предков 3) Почитание священного слова, языка
НАЧАЛО
Зачинаю песнь о Мастораве – О рождении её да славе. Как зачата наша жизнь под солнцем, И каким великим чудотворцем, Как традиции эрзян рождались, Да устои Веры укреплялись. Пропою вам древние сказанья, Старины заветные преданья Об истоках древнего народа, О судьбе прославленного рода, Пусть эрзяне помнят мои песни, Чтоб устои жизни не исчезли. (Масторава) Перевод. Вирява
«Масторава» - книжная форма эрзянского героического эпоса
«Масторава» - Ине Вал, Великое Слово о народе Эрзя, его творце Инешкипазе, о красивой и доброй стране Эрзянь Мастор; в этом слове истории эрзян, их великие герои и великие люди, в нем жизнь наших предков, наше прошлое и будущее. В нем эрзянский мир, открытый для всего человечества. Войдите в него – и вы увидите: он наполнен светом, красотой, гармонией, в нем царствует союз богов и людей, одухотворенный Высшим Разумом. (А.М. Шаронов).
В преддверии проведения эрзянского Раськень Озкса, эрзянам и не только, хочется, как можно больше узнать об истоках древнего эрзянского обряда «Раськень Озкс» и эрзянской веры в целом. По рекомендации А.М.Шаронова (приведенной выше), открываем книгу эпоса «Масторава», при ее чтении, действительно, начинаешь ощущать себя в мире света и красоты, с каждой прочитанной страницей приходит понимание того, что в руках находится писание по ценности не уступающее Библии и Корану. Эрзянский эпос, не что иное, как часть ранее не известной тщательно скрываемой мировой культуры. Культуры, способной открыть неизвестные страницы эрзянской и мировой истории обществу. Исследуя эпос «Масторава» и христианскую Библию, приходишь к парадоксальному выводу; с одной стороны, эрзянская национальная ВЕРА не противоречит христианству, но христианство всячески принижает ее значение, а с другой стороны христианство противоречит эрзянским традициям, так как разрушает слагаемый тысячелетиями национальный менталитет эрзян. Богатейшая культура самого древнего народа Европы христианством объявляется дремучей формой язычества и церковь с государством пытаются провести кастрацию исторической, культурной памяти эрзян. Мы приоткроем тайну эрзянской народной веры, дабы понять, что она (вера)…….. из себя представляет. И так, обо всем по порядку, начиная с сотворения мара, во времена всемирного потопа, именно с этим событием олицетворяется Инешкипаз (Инешкипаз, Нишкепаз, Нишке,- традиционно представляется верховным божеством эрзян, сотворившим мир).
Время движется, открывая, новые перспективы и мы, по-новому оцениваем эрзянских героев эрзянского эпоса «Масторава».
«Масторава»,- эрзянская земля в значениях «земля-матушка», «материнская земля», «родина» (мастор – земля, страна, ава - мать, женщина), именно в таком значении употреблено слово «масторава» в заглавии эпоса. (А.Шаронов) Земля созданная Нишкепазом священна и почитаема эрзянами,- это наш общий дом. Наши эрзянские предки не отрывались от земли, не улетали в бездну вселенной, пытаясь в своих фантазиях объять необъятное, не ставили себя выше космоса, они твердо стояли на почве, создавали культуру и нормы морали для благоприятной общественной жизни. Себя связывали с землей, - МОн = «я», ЛоМАНь = Человек (мо, ма – с эрз. земля) . Инешкипаз (Нишкепаз, Нишке), это не верховное небесное божество из ряда богов непостижимых человеческому разуму, каким его многие видят. Нишкепаз,- является великой прародительницей эрзян, притом реально существующей еще в далеком палеолите и именно от нее происходит эрзянский народ. В те же далекие времена формировалась и душа народа, -язык., следовательно миропонимания наших предков можно понять через язык на котором они говорили. Язык, на котором разговаривали предки, впитал все то, что они видели и над чем думали и именно язык является ключом к пониманию прошлого.
В эрзянском языке, слова образуются «приклеиванием» коротких слов обозначающих уже что-то к другим(у) словам(ву) так же обозначающих что-то (свойства агглютинативного языка). Поэтому в обычном представлении слово «инешкипаз» можно разложить на образующие его короткие слова и получить его точный русский перевод, при этом следует учесть важную деталь, в эрзянском языке не существует определения родов (мужского, женского), из чего следует слово «Ине» при переводе на русский язык будет иметь значения «Великая, великий», «Паз» = Бог, Богиня. Ине= Великая (Великий) главная (главный). Шки=шкитя=творить. Паз=Бог. В центре эрзянских земель по сей день принято говорить; Нишкепаз, Нишке, что сбивает многих с толка и приходится задаваться вопросам как же правильно, или кто правильнее называет главное действующее лицо эрзянского эпоса, но именно сопоставляя все три имени, одной героини, выясняется настоящее значение слова. Слово «Нишкепаз», состоит из коротких слов, «Ни» = жена, «Шки» = творить (создавать), «Паз» = Богиня (Бог). Примечательно, что эрзянское «НИ» имеет более глубокий смысл «НИ» = родящая, плодородная, следовательно Нишке = Создающее плодородие (родящая), а Нишкпаз = Богиня плодородия, правда и здесь есть небольшая деталь, а именно не корректность перевода слова «ПАЗ» на русский язык с эрзянского, как «Бог». На наш взгляд слово «Паз», имеет значение «Пе» = конец, «АЗ» (Оз) = начало (зачинатель, АЗОР = хозяин) , следовательно значение слова «Паз», будет как «конец начала», что совершенно оправданно в философском понимании мира, за концом следует начало чего то другого. Значение имени Инешкипаз будет таким; первая великая прародитель эрзян, первая великая создательница плодородия, спасшаяся от конца света, потопа. Стоит рассмотреть еще одну важную деталь связанную с именем Инешкепаз- Нишке, «нишке», близко по звучанию есть слово «нешке» в такой форме произносится в слове «иНЕШКЕпаз» в переводе на русский язык , пчелиный «улей». Обратимся к мировой мифологии и понаблюдаем за пчелами, может ли быть связь между Инешки и ульем: Отражения образа Пчелы в мифологических представлениях известны уже в эпоху неолита (изображения в Чатал-Хююке в Южной Турции) и, видимо, связаны с развитием примитивного пчеловодства, прежде всего в ареале Малой Азии, Кавказа. Ближнего Востока, Египта (существовали и другие изолированные очаги пчеловодства, ср. свидетельство Д. де Ланды в «Сообщении о делах в Юкатане»). Видимо уже сегодня к списку пчеловодов эпохи неолита стоит добавить и Эрзянь Мастор, связь пчел и Инешкипаза становится все очевиднее.
…. Косвенной отсылкой к персонажам «основного» мифа можно считать широко распространённую связь Пчел именно с богоматерью как женой бога (или его матерью). Так, у адыгов имя древнего божества Пчелы неизвестно, но покровительницей Пчел считается Мерем (ср. в христианской традиции: согласно святой Бригитте, дева Мария го-ворила: «Я воистину была ульем, когда самая священная пчела — сын божий — поселилась в моём чреве»), у абхазов — Анана-Гунда, у осетин — Анигал. Покровителем Пчел является и мужской персонаж, типологически продолжающий образ бога, мужа женского персонажа из «основного» мифа (Джарг у сванов, Джеге у мегрелов). В некоторых традициях как предпочтительная оформляется связь Пчел с божествами плодородия из класса Великих матерей (или богинь-матерей). Вплоть до эллинистической эпохи в Малой Азии жрецов Кибелы, сходной с богиней матерью, называли «Пчелой». Пчелиная тема определяет многие черты устройства и организации древнего святилища Артемиды в Эфесе. Сама Артемида рассматривалась как образ священной Пчелы, её культовым животным считалась Пчела, жрицы святилища назывались пчелами (КУСКИ, Собств. «медуницы»), жрецы-евнухи — трутнями, Пчелами назывались и жрицы Деметры, Персефоны, Великой матери (возможно. Реи как дочери Урана и Геи, жены Кроноса и всех Кронидов). В богатом мёдом Эпидамне особенно почитали родоначальницу Пчел нимфу Мелиссу. Пчела была символом «медовых» Индры, Вишну и Кришны; известен образ Кришны в виде Пчелы, вьющейся над головой Вишну.http://www.ta1.ru/home/Insects/pchela/<\/u><\/a> Эрзянский эпос так же не обходит пчелиную тему стороной и наглядно демонстрирует связь пчелы-матки (Мекшава) и Нишке:
Обратимся к мировой мифологии и понаблюдаем за пчелами, может ли быть связь между Инешки и ульем
Терюшань Сергу сёрмады:
цитата:
Слово «Нишкепаз», состоит из коротких слов, «Ни» = жена, «Шки» = творить (создавать), «Паз» = Богиня (Бог). Примечательно, что эрзянское «НИ» имеет более глубокий смысл «НИ» = родящая, плодородная, следовательно Нишке = Создающее плодородие (родящая), а Нишкпаз = Богиня плодородия
Связь есть, и самая тесная: В мировой мифологии пчелиная матка обычно выступает как символ верховной власти, плодородия, богини-матери (эмблема девы Марии). Таким образом налицо связь между созидательно-родящим началом Нишкепаза и пчелиной маткой, чье имя на эрзянском язык звучит именно как Мекшава.
Интересные материалы на эту тему начала публиковать газета "Завтра" - click herehttp://zavtra.ru/cgi//veil//data/zavtra/11/928/42.html Важно знать, что само слова царь происходит от шумерского sar, которое можно читать как sur (отсюда, кстати, англо-французское sir), или, при древнем обратном чтении, ras, ros или rus, что есть также раса и роса. Сурья или Сирия — это царская кровь, руда, русь или солнечный свет Еще в начале двадцатого века, встречая рассвет, говорили: "Пойду, на Русь погляжу". Поэтому изначально "Русь" — это "цари" — множественное число и одновременно женский род (как "елень" или "камень"), "русский" — "царский".
Это смешно читать - по мнению автора русское следует объяснять с позиции шумерского. Но вот, что интересно - шумеры-то тоже имеют эрзянский корень. ЧУ+МЕРИ - вот вам и эрзянские шумеры)) Буду настаивать, что эрзянский язык даёт наиболее верное толкование слов: ТОР = ТЬОРА = ЦАРЬ меч = муж = царь
РА - РАСЬ - РАСЬКЕ =РУССКИЙ - народ с берегов великой реки РА, отсюда же РАСА
РАССВЕТ=РОСТ= РОЖДЕНИЕ=РАЗВИТИЕ - это значения основного пра-языкового эрзянского маркера РА
РУДА=РУДАЗ - железо получали из грязи, об этом есть публикации
РАСЬ+СИЯ = СЕРЕБРЯНЫЙ НАРОД, именно поэтому в древней РА серебро ценилось более золота, ценилась знатность=древность рода
Кучозь: 07.09.11 20:27. Заголовок: Танюш сёрмады: Это ..
Танюш сёрмады:
цитата:
Это смешно читать - по мнению автора русское следует объяснять с позиции шумерского
Доводы автора статьи, несомненно, вызывают удивление. Интересно другое, что этой темой озаботилась прокоммунистическая имперско-патриотическая прохановская газета "Завтра". При этом их цель - не нести слово правды, а отвернуть от истины. Собственно, как мы уже напоминали, http://www.erzan.ru/news/ostanovim-antirusskij-proekt-ili-poslednee-pribezhishhe-negodjaevпатриотизм (вернее, псевдо-патриотизм) - последнее прибежище негодяев[/url]"...
![[url=http://www.radikal.ru][img]http://s49.radikal.ru/i123/1103/7a/3781555bf650.jpg[/img][/url]](http://forum24.ru/gif/img/ng.gif "[url=http://www.radikal.ru][img]http://s49.radikal.ru/i123/1103/7a/3781555bf650.jpg[/img][/url]"){kind=small}
- совситясь ней куросо